1 О днажды Самсон пошел в Газу и, увидев там блудницу, зашел к ней.

Sansão foi a Gaza, e viu ali uma prostituta, e entrou a ela.

2 Ж ителям Газы сказали: – Самсон здесь! – И они, окружив то место, устроили для него засаду у городских ворот. Они не трогались с места всю ночь, говоря: – На рассвете мы его убьем.

E foi dito aos gazitas: Sansão entrou aqui. Cercaram-no, pois, e de emboscada ã porta da cidade o esperaram toda a noite; assim ficaram quietos a noite toda, dizendo: Quando raiar o dia, matá-lo-emos.

3 Н о Самсон лежал только до полуночи. В полночь он встал, схватил двери городских ворот вместе с обоими косяками и вырвал их вместе с засовом. Он поднял их на плечи и отнес на вершину горы, что напротив Хеврона.

Mas Sansão deitou-se até a meia-noite; então, levantando-se, pegou nas portas da entrada da cidade, com ambos os umbrais, arrancou-as juntamente com a tranca e, pondo-as sobre os ombros, levou-as até o cume do monte que está defronte de Hebrom.

4 П рошло время, и он полюбил женщину из долины Сорек, которую звали Далила.

Depois disto se afeiçoou a uma mulher do vale de Soreque, cujo nome era Dalila.

5 П равители филистимлян пришли к ней и сказали: – Разговори его и выведай, в чем тайна его великой силы, и как нам одолеть его, чтобы связать и усмирить. Каждый из нас даст тебе по тысяче сто шекелей серебра.

Então os chefes dos filisteus subiram a ter com ela, e lhe disseram: Persuade-o, e vê em que consiste a sua grande força, e como poderemos prevalecer contra ele e amarrá-lo, para assim o afligirmos; e te daremos, cada um de nós, mil e cem moedas de prata.

6 Д алила сказала Самсону: – Расскажи мне, откуда у тебя такая великая сила и чем тебя можно связать и усмирить?

Disse, pois, Dalila a Sansão: Declara-me, peço-te, em que consiste a tua grande força, e com que poderias ser amarrado para te poderem afligir.

7 С амсон ответил ей: – Если меня связать семью сырыми тетивами, которые еще не высохли, я ослабею и стану таким же, как любой другой человек.

Respondeu-lhe Sansão: Se me amarrassem com sete cordas de nervos, ainda não secados, então me tornaria fraco, e seria como qualquer outro homem.

8 Т огда правители филистимлян принесли ей семь сырых тетив, которые еще не высохли, и она связала его.

Então os chefes dos filisteus trouxeram a Dalila sete cordas de nervos, ainda não secados, com as quais ela o amarrou.

9 В о внутренней комнате у нее спряталась засада, и она сказала Самсону: – Самсон, на тебя идут филистимляне! Но он разорвал тетивы, как рвется нитка из пакли, когда касается огня. И тайна его силы осталась нераскрытой.

Ora, tinha ela em casa uns espias sentados na câmara interior. Então ela disse: Os filisteus vêm sobre ti, Sansão! E ele quebrou as cordas de nervos, como se quebra o fio da estopa ao lhe chegar o fogo. Assim não se soube em que consistia a sua força.

10 Т огда Далила сказала Самсону: – Ты смеялся надо мной и лгал мне. Прошу тебя, скажи мне, чем тебя можно связать?

Disse, pois, Dalila a Sansão: Eis que zombaste de mim, e me disseste mentiras; declara-me agora com que poderia ser a amarrado.

11 О н сказал: – Если меня крепко связать новыми веревками, которыми никто еще не пользовался, я ослабею и стану таким же, как любой другой человек.

Respondeu-lhe ele: Se me amarrassem fortemente com cordas novas, que nunca tivessem sido usadas, então me tornaria fraco, e seria como qualquer outro homem.

12 Д алила взяла новые веревки, связала его и сказала ему: – Самсон, на тебя идут филистимляне! (А засада пряталась у нее во внутренней комнате.) Но он разорвал веревки на руках, как нитки.

Então Dalila tomou cordas novas, e o amarrou com elas, e disse-lhe: Os filisteus vêm sobre ti, Sansão! E os espias estavam sentados na câmara interior. Porém ele as quebrou de seus braços como a um fio.

13 Т огда Далила сказала Самсону: – Ты все смеешься надо мной и лжешь мне. Ну скажи же мне, чем тебя можно связать? Он ответил: – Если ты вплетешь семь моих кос в ткань на ткацком станке и закрепишь ее гвоздем, я ослабею и стану таким же, как любой другой человек. Когда он спал, Далила взяла семь его кос, вплела их в ткань

Disse Dalila a Sansão: Até agora zombaste de mim, e me disseste mentiras; declara-me pois, agora, com que poderia ser amarrado. E ele lhe disse: Se teceres as sete tranças da minha cabeça com os liços da teia.

14 и закрепила ее гвоздем. После этого она позвала его: – Самсон, на тебя идут филистимляне! Он проснулся, выдернул гвоздь и вывернул с места ткацкий станок с тканью.

Assim ela as fixou com o torno de tear, e disse-lhe: Os filisteus vêm sobre ti, Sansão! Então ele despertou do seu sono, e arrancou o torno do tear, juntamente com os liços da teia.

15 Т огда она сказала ему: – Как ты можешь говорить: «Я люблю тебя», если ты мне не доверяешь? Вот уже третий раз ты издеваешься надо мной и не говоришь, откуда у тебя такая великая сила.

Disse-lhe ela: como podes dizer: Eu te amo! não estando comigo o teu coração? Já três vezes zombaste de mim, e ainda não me declaraste em que consiste a tua força.

16 Т ак она изводила его день за днем, пока не надоела ему до смерти.

E sucedeu que, importunando-o ela todos os dias com as suas palavras, e molestando-o, a alma dele se angustiou até a morte.

17 И он рассказал ей все. – Моей головы никогда не касалась бритва, – сказал он ей, – потому что я – назорей Богу с самого рождения. Если бы мне остригли голову, моя сила покинула бы меня и я, ослабев, стал бы таким же, как любой другой человек.

E descobriu-lhe todo o seu coração, e disse-lhe: Nunca passou navalha pela ninha cabeça, porque sou nazireu de Deus desde o ventre de minha mãe; se viesse a ser rapado, ir-se-ia de mim a minha força, e me tornaria fraco, e seria como qualquer outro homem.

18 П оняв, что он рассказал ей все, Далила послала сказать правителям филистимлян: – Приходите еще раз: он рассказал мне все. Правители филистимлян вернулись с серебром в руках.

Vendo Dalila que ele lhe descobrira todo o seu coração, mandou chamar os chefes dos filisteus, dizendo: Subi ainda esta vez, porque agora me descobriu ele todo o seu coração. E os chefes dos filisteus subiram a ter com ela, trazendo o dinheiro nas maos.

19 У сыпив его у себя на коленях, она позвала человека и велела ему остричь семь кос чтобы он ослаб, и сила покинула его.

Então ela o fez dormir sobre os seus joelhos, e mandou chamar um homem para lhe rapar as sete tranças de sua cabeça. Depois começou a afligi-lo, e a sua força se lhe foi.

20 О на крикнула: – Самсон, на тебя идут филистимляне! Он проснулся и подумал: – Выберусь, как и прежде, и освобожусь. Он не знал, что Господь покинул его.

E disse ela: Os filisteus vêm sobre ti, Sansão! Despertando ele do seu sono, disse: Sairei, como das outras vezes, e me livrarei. Pois ele não sabia que o Senhor se tinha retirado dele.

21 Ф илистимляне схватили его, выкололи ему глаза, отвели его в Газу и заковали в бронзовые кандалы. Там, в темнице, они заставили его молоть зерно.

Então os filisteus pegaram nele, arrancaram-lhe os olhos e, tendo-o levado a Gaza, amarraram-no com duas cadeias de bronze; e girava moinho no cárcere.

22 Н о волосы у него стали отрастать заново. Смерть Самсона

Todavia o cabelo da sua cabeça, logo que foi rapado, começou a crescer de novo:

23 Ф илистимские правители собрались, чтобы принести великую жертву своему богу Дагону и повеселиться; они говорили: – Наш бог отдал Самсона, нашего врага, в наши руки.

Então os chefes dos filisteus se ajuntaram para oferecer um grande sacrifício ao seu deus Dagom, e para se regozijar; pois diziam: Nosso deus nos entregou nas mãos a Sansão, nosso inimigo.

24 В идя его, народ славил своего бога: – Отдал наш бог в наши руки врага, опустошителя нашей земли, который многих из нас убил.

semelhantemente o povo, vendo-o, louvava ao seu deus, dizendo: Nosso Deus nos entregou nas mãos o nosso inimigo, aquele que destruía a nossa terra, e multiplicava os nossos mortos.

25 Р азвеселившись, они начали кричать: – Позовите Самсона, пусть он нас развлечет. Они позвали Самсона, чтобы он забавлял их. Когда они поставили его между столбами,

E sucedeu que, alegrando-se o seu coração, disseram: Mandai vir Sansão, para que brinque diante de nós. Mandaram, pois, vir do cárcere Sansão, que brincava diante deles; e fizeram-no estar em pé entre as colunas.

26 С амсон сказал слуге, который держал его за руку: – Поставь меня там, где я смогу нащупать столбы, которые поддерживают храм, чтобы мне на них опереться.

Disse Sansão ao moço que lhe segurava a mão: Deixa-me apalpar as colunas em que se sustém a casa, para que me encoste a elas.

27 А храм был полон мужчин и женщин; там были все правители филистимлян, а на крыше около трех тысяч мужчин и женщин смотрели на Самсона.

Ora, a casa estava cheia de homens e mulheres; e também ali estavam todos os chefes dos filisteus, e sobre o telhado havia cerca de três mil homens e mulheres, que estavam vendo Sansão brincar.

28 И Самсон взмолился к Господу: – Владыка, Господь, вспомни меня. Боже, прошу Тебя, укрепи меня еще лишь раз и дай мне одним ударом отомстить филистимлянам за оба моих глаза.

Então Sansão clamou ao Senhor, e disse: Ó Senhor Deus! lembra-te de mim, e fortalece-me agora só esta vez, ó Deus, para que duma só vez me vingue dos filisteus pelos meus dois olhos.

29 С амсон схватился за два главных столба, на которых стоял храм. Уперевшись в один из них правой, а в другой – левой рукой,

Abraçou-se, pois, Sansão com as duas colunas do meio, em que se sustinha a casa, arrimando-se numa com a mão direita, e na outra com a esquerda.

30 С амсон сказал: – Пусть я погибну вместе с филистимлянами! Он надавил изо всех своих сил, и храм рухнул на правителей и на народ, который в нем был. И при своей смерти, он убил гораздо больше филистимлян, чем при жизни.

E bradando: Morra eu com os filisteus! inclinou-se com toda a sua força, e a casa caiu sobre os chefes e sobre todo o povo que nela havia. Assim foram mais os que matou ao morrer, do que os que matara em vida.

31 Е го братья и вся семья его отца пришли забрать его. Они унесли и похоронили его между Цорой и Эштаолом, в гробнице Маноаха, его отца. Самсон был судьей в Израиле двадцать лет.

Então desceram os seus irmãos e toda a casa de seu pai e, tomando-o, o levaram e o sepultaram, entre Zorá e Estaol, no sepulcro de Manoá, seu pai. Ele havia julgado a Israel vinte anos.